Наступила весна, мне было 23, и я, в общем-то впервые в жизни, взялась за себя всерьез. В том самом смысле, в каком обычно говорят "взять себя в руки". В моем случае "в руки" значило "в ноги" и "в тетрадку". Такую практику я себе придумала в качестве интроспективной терапии. Мне жутко не нравилась та девица, которая день за днем занималась самоедством, копалась в прошлых скверных этапах своего взросления и каждый раз приходила к какому-нибудь очередному самоуничижительному выводу. Марлен Дитрих, дико почитаемая мной женщина, писала о Ремарке, моем любимом во всю подростковость писателе, что он никогда не был собой доволен. К 23 годам мне казалось это единственно возможным способом существования. Любопытный факт, что такие отношения с собой при благоприятных обстоятельствах всегда выливаются в череду депрессий и скверный характер, я предпочитала игнорировать. Пока наконец-то ни поняла, стукнувшись о самое донышко беспросвета, что меня не радует уже вообще ничего. Даже эта наступившая весна, даже новые книжки, даже фильмы с Марлен - даже моя жизнь. Вот последний процесс я как-то особенно презирала. Что-то искривленное и уродливое посматривало вокруг и не находило смысла ни в чем. И однажды, правда вдруг одномоментно, я решила, что больше так не хочу. И я стала гулять и бегать по утрам. Каждое утро. Потому что это хорошо прочищало голову. Я так делала пару лет назад, когда писала диплом, жутко помогало расслабиться и одновременно сконцентрироваться в нужном русле. Еще я завела тетрадку. Написала на первой странице "Ты представляешь собой то, чем сделали тебя твои собственные мысли" и постановила, что буду записывать туда каждую, пусть самую крохотную и незначительную мелочь, эпизод или факт, который меня порадовал и доставил удовольствие. А ни одной "черной мысли" - особенно скверной, тоскливой или самоуничижительной - писать туда не буду. Только радость. Пусть и придется отыскивать эти радости в родном и обжитом беспросвете. И тут уж не буду скромничать, старалась я крепко! Даже когда было совсем плохо. Даже если накатывало выше головы.
Могу представить, как неубедительно описание такого самотерапевтического подхода к личностным кризисам звучит со стороны, пару раз я рассказывала эту историю самым близким друзьям, и эффект это имело примерно одинаковый: "Вот ты, Женя, вроде умная, а лепишь мне какую-то прекраснодушную дичь из кухонной психологии для дурачков". Но никогда (никогда-никогда-никогда, я гарантирую это) не стоит недооценивать значимость регулярных(!) микроусилий. Только ими и вырабатывается привычка к чему угодно. Даже привычка не быть себе худшим врагом и не скатываться в отчаяние для упертого меланхолика.
И вот в те самые времена, пока я изо всех сил доказывала себе, что могу жить, вытачивая из себя что мне нравится, а не корчиться в трагических муках от устройства собственной головы, я, заядлая киноманка, добралась до Бергмана. Очень просто канонично решив посмотреть у него первым делом "Седьмую печать". И это был даже не катарсис, о котором столько разговоров в возвышенной риторике, это было огромное, никак и ничем не измеримое счастье - связь. Я вдруг нашла человека, который говорил со мной на одном языке, который обращался лично ко мне и объяснял мне то, что больше всего было мне нужно. Да, только ты решаешь, какой смысл придать своей жизни, ты можешь находить радость в каждом, самом крошечном моменте, ты даже можешь стать совсем другим, счастливым, человеком - я смотрела уже "Земляничную поляну". Я смеялась над его иронией в "Оке дьявола", я переживала "Персону", "Осеннюю сонату", узнавала некоторых своих родных в "Шепотах и криках" - я страшно любила этого человека Ингмара, который говорил со мной, забирал мои страхи и мою боль, и сквозь эти кадры на экране я видела настоящую себя, ту, какой всегда хотела быть.
Дорогой Ингмар, такие сентиментальные признания не к лицу приличным людям, но с тех пор прошло пять лет (где-то там в серединке мне еще спасительно пригодились "Сцены из супружеской жизни", я вообще очень неспешно смотрела твою фильмографию, всегда наугад и всегда безусловно на пользу выбирая очередной твой фильм), но я всё с тем же, неослабевшим восторгом думаю о тебе. Ты был мне так нужен всегда, ты так вовремя случился в мои 23, и хотя я давненько подозреваю в твоем характере кучу прегадких черт, я тебя люблю! Чёртов гений, тебе 100 лет исполняется сегодня! С ума сойти. Спасибо, что родился и сделал всё, что сделал, без тебя этот большой мир точно был бы чуточку похуже. Лично у меня в груди, прямо на сердце выбито твое красивое шведское имя, хотя за твои бесконечные любовные истории и самодовольное автобиографическое вранье я тебя страшно порицаю, так и знай! Как вообще можно было изменить самой Лив Ульман? Но Nobody's perfect, да. А более дорогого и мудрого мысленного собеседника, чем ты, просто не бывает. С Днем рождения, любимый столетний чертяка!
Твоя Йенни
Комментарии
Отправить комментарий