Джонатан Коу "Круг замкнулся"

...и всё шло хорошо до тех пор, пока Коу не решил макнуть героев головой в их вязкое прошлое, а потом по-быстрому раздать всем хэппи-эндов. Тут можно приспустить флаги и погрустить о концовке, которая явно не стоила масштаба ее автора. Но это, если коротко.

А теперь подробно. Взрослевшие в предыдущей книжке, Бен Тракаллей и все-все-все в романе "Круг замкнулся" уже люди среднего возраста и встречают миллениум. Коу поначалу выкручивает ручку иронии на максимум и дает такого жару, рассказывая, кто на ком женился, кто чего в жизни добился, а кто - нет, что лучше и быть не могло, даже в самых смелых мечтах. Вообще, любая история про взрослых персонажей, которых читатель знал еще детьми и подростками, чем отчетливее bittersweet, тем зачётней и круче - чудное правило, всегда работает.

Мерзкий и откровенно не самый умный мальчишка сделал громкую карьеру. Амбициозный уверенный в себе парень отхватил жену из высшего общества и превратился в прожженого циника. Не первая красавица, зато первая умница не преуспела в любовных делах. Талантливый и добрый рохля так и остался неудавшимся гением. Но и бескопромиссным достиженцам не всегда везет, а скромные герои тоже чего-нибудь да стоят.
В U.K. тем временем эпоха Тони Блэра, и Коу, как и в предыдущей книжке, с большим энтузиазмом берется рассказывать о социально-политической обстановке в стране. А он это умеет.

...и всё шло хорошо - да чего уж там, роман до поры получался просто блестящий! - пока Коу не отлучился от стола, и за него не сели дописывать какие-то местные Шарик с Матроскиным, у которых лапы ломит, хвост отваливается, и лохматость повысилась. Отчего "Круг замкнулся" моментально превратился в дешевенькую сериальную мелодраму с внезапно нашедшимися спустя двадцать лет детьми, расследованием тайн из прошлого, запретной любовью довольно близких родственников и - я даже не хочу это продолжать перечислять. Хуже всего, конечно, что ходы эти не только ужасно плоские, но и ужасно предсказуемые. Кроме, разве что, вдруг вскрывшейся правды об истинных убеждениях главного острослова школьных времен Шона Гардинга. Но с ним вот-это-поворот случается такой, в который ну очень трудно поверить. Т.е. допустить, что подросток мог писать социальную сатиру слишком уж мастерски и по-взрослому, еще можно (да здравствует художественная условность!). Но предположить, что подросток мог так продуманно, под видом сатиры, толкать прямо противоположные взгляды - это уже перебор.

К тому же вся внезапная отнесенность сюжета, прежде крепко стоявшего на увлекательных рельсах нынешней жизни героев, к обстоятельствам четвертьвековой давности ничего существенного в настоящем героев и не решает. Им просто вроде как очень надо было облегчить душу, чтобы - не смейтесь - "оставить прошлое в прошлом и двинуться дальше". Дальше, впрочем, никто особенно-то и не двинется, двум одиноким сердцам срочно выпишут их желанных возлюбленных, инцестуальная парочка сбежит куда подальше от недовольных родственников, и всё, конец. Флаги можно приспускать.

Комментарии