Джон Сибрук "Машина песен. Внутри фабрики хитов"

Когда мне было пятнадцать (а было это ровно в середине нулевых), знакомый мне окружающий мир делился на два лагеря: крутые ребята, которые слушают рок, и все остальные, кого хорошим вкусом природа, ясен пень, обидела. Эта дихотомия работала так безотказно, что даже моя лучшая подружка, всей душой обожавшая группу O-Zone, ходила на концерты в рок-бар, потому что она крутая девчонка. Мне было полегче, я любила рок (за исключением совсем уж лютого тяжеляка), но тоже, надо сказать, свои тёплые чувства к треку "Toxic" не особо афишировала. Слово "меломан" в наших широтах тогда еще не изобрели. 

В восемь лет мысль, что Нику Картеру нужно жениться на Эмме, Кевину - на Виктории, Эй Джею - на Мел Би и так далее, казалась мне самой логичной идеей на свете. В двенадцать я не могла дождаться, когда на дискотеке врубят "Without Me", через год скакала до упаду под "In Da Club" и "Let's Get It Started". Клип на "Hollaback Girl" качал так, что только самая последняя крупица здравого смысла уберегла меня от того, чтоб перекраситься в платиновый блонд. И моё мнение по сей день непоколебимо: люди, у которых от трека "Umbrella" не бегут мурашки (размером с собаку!), не имеют души. 

Короче, я росла на вещании MTV, я никак не могла бы получиться фанаткой только рока или только изысканных снобских жанров. И телега о "презренности" всякой популярной музыки - совершенно не моя история. 

Но последние лет десять свежие поп-хиты как-то вообще перестали запоминаться. Поначалу я грешила на себя, ну, знаете, в старости же начинается всякое "раньше-то трава была зеленее...", прилежно слушала новинки, старалась проникнуться. Но потом всё-таки стала грешить на хитмейкеров, окончательно смирившись, что никогда не смогу отличить на слух Эда Ширана от Гарри Стайлса, не воскликну радостно с заднего сиденья такси, если у водителя работает радио, "О, это же Дуа Липа!" (а за мной вообще водятся такие радостные всхрюки), и The Weeknd для меня просто всегда поёт примерно одну и ту же песню, которую я впрочем тоже никогда не могу запомнить. В общем, мой главный вопрос музыкальному мирозданию последней декады: почему в поп-музыке всё стало такое одинаковое и блёклое? Звучит, извините, не как хит, а как проходняк-однодневка. 

Эта длинная личная тирада здесь обусловлена одним фактом: так уж совпало, что идеальная целевая аудитория нон-фикшена Сибрука - кто-то вроде меня. 

🔸️Надо быть миллениалом, чтобы помнить те годы, о которых пишет Сибрук, и не задаваться поминутно вопросом, кто все эти люди и почему я должен знать эти песни. Рассказывая о "фабриках хитов", он подробнее всего останавливается на периоде с начала 90-х до середины 2010-х, а зумера, которому интересно почитать про Ace of Base, Backstreet Boys, Бритни или Эминема, зумера, который шарит за R'n'B нулевых и в принципе представляет себе, как выглядит Тимбалэнд, я, честно говоря, могу вообразить с трудом.

🔸️Надо быть хоть самую капельку меломаном, зачарованным ретро, чтобы не числить самого Сибрука за деда-бухтёжника и разделять его чувства, когда он в ностальгическом умилении вворачивает что-нибудь про Sex Pistols или "прекрасную концертную запись "Sultans of Swing". 

🔸️И наконец - пожалуй, самое важное - надо быть человеком, который не плюётся ядом от мейнстримной музыки.

Вот с такими вводными и при условии, что вам интересно читать про внутреннюю кухню музыкальной индустрии: как пишется и продюсируется музыка, входят в моду определенные жанры и звучание, как и на чём зарабатывают артисты и лейблы, и что в этих процессах кардинально изменилось за последние годы - идеальный мэтч! Вдобавок, великолепный подарок, Сибрук в своей книжке исчерпывающе отвечает на вопрос, так почему же современные хиты действительно стали звучать бледновато и похоже друг на друга - нет, олды, нам не показалось. 🫸🫷