Али Смит "Зима"

Прозу Али Смит так часто сравнивают с поэзией, что, кажется, это сравнение уже всем ужасно надоело. И ты обещаешь себе, в числе прочих категорических запретов, никогда не гулять по Гримпенской трясине ночью, не разговаривать с неизвестными и ни при каких обстоятельствах не называть поэзией прозу Али Смит. Но потом ты открываешь ее книжку, проваливаешься в то удивительное пространство, где все твои чувства парят прямо в воздухе, и невидимый автор играет на них свою личную Bohemian Rhapsody, выныриваешь обратно - и, раньше чем мозг успевает рационально сформулировать мысль, твой внутренний голос уже сказал, что это чистая ПОЭЗИЯ. А он такой честный малый, которому решительно нет дела до того, что принято считать клише.

"Вот что такое зима: упражнение для запоминания того, как успокоиться, а потом снова мягко вернуться к жизни", - пишет Али Смит, и вторая часть ее "сезонного цикла" (об "Осени" здесь), озаглавленная самым суровым временем года, действительно полна не холода и мёрзлой тоски, а надежды на перерождение. Полна даже больше, чем можно было ожидать от автора, который так точно знает, чего стоит мир победившей постправды.

А, значит - поскольку Али Смит определенно надо верить в этих вопросах - кое-что прекрасное еще осталось на свете, и из него непременно разовьется новая искренность, которая противопоставит себя разобщенности и ксенофобии, глухоте реальных и умозрительных стен, щетинящихся для большего эффекта колючей проволокой, симуляции заботы об общественном благе и миллиардам отдельных личных симуляций собственной "хорошести". Здесь совсем нетрудно разглядеть политический манифест, обращенный к миру свершившегося "Брэкзита" и победы Трампа на выборах, но точно стоит искать не только его.

Али Смит в "Зиме" вновь пишет об искусстве (как в "Осени" важную смыслообразующую роль играли картины-коллажи Полин Боти, так в этой книге - абстрактные скульптуры Барбары Хепуорт) - абсолютно по-алисмитовски неотъемлемом признаке жизни ее героев. О прорывающейся через все заботливо возведенные внутренние преграды потребности любить и разрешить себе свободу быть без затей настоящим собой. О творчестве Шекспира и призраке цветка, чей отпечаток продолжает длиться во времени - гораздо дольше, чем, казалось бы, возможно. И вновь и вновь о неуловимой материи искренности, способной менять мир вокруг себя.

Али Смит, кажется, и сама соткана из нее - из этой невероятно ценной материи, которую нельзя потрогать, но так легко почувствовать, если повезёт найти.